Есть ли жизнь на диване или Как обставить большую комнату

Диван, кресла, ковер, стол и столики, тумба, телевизор, горка, сервант, буфет - если все эти и еще некоторые предметы мебели собрать воедино, то, чтобы их расставить и сценически обыграть, потребуется немалое пространство. А именно - большая комната. Гостиная, думали вы? Да, можно было бы назвать ее и так, но в этом слове заключен некий анахронизм, ведь гостей в наши дни принимают иначе. Чаще всего - за большим обеденным столом, или за небольшим, или за барной стойкой на кухне, или на террасе в саду, на лужайке, под цветущим деревом.

  

В большой комнате не едят, не спят, не работают - в ней живут. Конечно, можно взять тарелку, бокал, чашку и уютно устроиться на диване напротив телевизора (для тех, у кого он есть) или камина (для ТВ-ненавистников), можно задремать в кресле, можно завалить весь журнальный столик книгами и документами, а сверху расположить ноутбук или взять в руки планшетник и забыться (трудоголики, они такие!), - все мы живые люди, мы любим нарушать границы, заниматься деятельностью там, где нам удобно, здесь и сейчас.  

Космические минералы и камуфляж змеи. Текстильные тренды 2017-2018

Мы живем в переломный момент. Это понятно каждому: новые технологии, единая сеть, роботы - вот-вот появится на дорогах автомобиль со встроенным авто-водителем (автопарковщики уже заметны в городском пространстве). Более того сами отношения людей становятся иными, меняются схемы потребления, стираются многие грани. Например: между работой и домом, публичным и приватным, внутренним и внешним. Последнее особенно релевантно для индустрии, связанной с производством текстиля для дома, офиса, транспорта - окружающей человека среды, для архитекторов, дизайнеров и декораторов, работающих в этих сферах. Им в помощь собранной этим летом командой экспертов, дизайнеров и стилистов, в который раз был создан путеводитель в будущее - "Trendbook", объясняющий на примерах грядущие изменения, вычленяющий актуальные тренды, представляющий образцы инновационных материалов и цветовых решений.  Глобальное направление было обозначено так: "Explorations" - исследования, экспедиции в незнаемое, попытки заново объяснить мир.

Исследователи из группы "Trendtable", ответственные за знания, как мы будем жить, работать и отдыхать в будущем, провели работу по следующим дисциплинам: технология, работа, торговля, гостиничный бизнес, путешествия, транспорт, дом. Они выяснили, например, что автомобиль перестает быть просто средством передвижения, он становится местом отдыха, работы - стремится как можно теснее коммуницировать с хозяином, обрастает сенсорами и экранами (в качестве примера может послужить последний прототип компании Mercedes). 

Или транспорт, как портал, переносящий из одной точки в другую в прозрачной капсуле, кабинете, гостиной, ресторане? - утопический вакуумный поезд Hyperloop, предложенный как альтернатива самолетам и поездам в 2013-ом году, раскритикованный, но повлиявший на направление поисков решения скоростного перемещения людей.  Эксперты обратили внимание на тактику и стратегию отелей, сражающихся с конкурентом, который становится могущественнее день ото дня, - C2C, customer to customer, airbnb только один из возможных примеров этого движения. 

Искусство замечать время

Maarten Baas. Exhibition „12 Times“. DDW2016. Фото: Елена Невердовская

Мартен Бас, 12 Times. Вот и гадай, что он имел ввиду. То ли двенадцать времён, то ли двенадцать раз. На самом деле – это название одной инсталляции на персональной выставке дизайнера в Эйндховене (во время DDW2016), посвящённая времени: двенадцать будок, в которых законсервировано некое представление о времени. 

Maarten Baas. Exhibition „12 Times“. DDW2016. Фото: Елена Невердовская

Архив; вахта; брошенная лаборатория; комната с мебелью из семидесятых - не винтаж, но вышедшее из моды барахло; старик, смотрящий телевизор; женщина бальзаковского возраста в одиночетве празднующая день рождения - с шариками и серпантином". А в центре всего этого - как ось со стрелками - цилиндрический объект "Fleeting" голландского дизайнера Гейса ван Бона, машина выписывающая текст в виде бесконечной строчки в жидком латексе, который тут же разрушается, превращаясь в бессмысленные разводы. 

Gijs van Bon. "Fleeting"

Wet latex paint, ink cartridge, electronics/motors etc.

Maarten Baas. Exhibition „12 Times“. DDW2016. Фото: Елена Невердовская

Такая вот меланхолия. Это время, которого ровно 12-ти частям, отрезкам, капсулам жизни. Дизайнер, переступивший границу функционального и вторгшийся в зону искусства. И ещё в зону философии, а может, и математики и физики.

Maarten Baas by Anton Corbijn

Силач-щелкунчик и штопор-арлекин

Марсель Вандерс (Marsel Wanders) вписал новую собственную главу в историю Alessi. Голландскую, очень декоративную, почти китчевую: его коллекция столовых декоративных аксессуаров Circus была представлена осенью сначала в ателье в Амстердаме, затем на юбилейной 25-ой биеннале в бельгийском Кортрейке. Пять фигур, пять знаковых персонажей традиционной цирковой арены - Директор, Арлекин, Силач, Клоун и Слониха-балерина - выпущены ограниченным числом, каждый мотив по тысяче экземпляров, каждый предмет был выброшен на рынок по серьезной цене в 1000 евро. 

Но, как у всякой лимитированной серии, эта цена оказалась начальной - стоит заглянуть в интернет, чтобы убедиться: акции этой "художественной акции" выросли. А это значит - на тему "что же это, китч или искусство?" никто спорить не стал, агрессивно-плакатная коллекция голландца пришлась ко времени. 

Таблица сложения модельера-дизайнера

Модельера мы видим на подиуме, выходящим среди одетых в придуманные им одежды моделей, раскланивающимся, принимающим цветы и комплименты - вроде директора цирка или театрального режиссера. Еще мы встречаем упоминания о нем / о ней в светской хронике гламурных изданий, замечаем на фотографиях среди знакомых знаменитых лиц. О ком это? Ну, например, о Вивьен Вествуд, Viktor&Rolf, Гальяно или Лагерфельде. Мы даже можем представить рабочие будни модного дома. Но вот начало? Зарождение карьеры, создание первых коллекций? Как и где это происходит? С трудом.

Ежегодно тысячи дизайнеров моды получают дипломы и покидают стены своих alma mater: в Лондоне и Париже, Антверпене и Арнеме, Маастрихте и Токио, Праге, Познани и других городах. Не каждый из них достигнет "олимпа" и становится узнаваемым для миллионов зрителей / читателей, но все они проходят подобную школу, методы обучения в которой имеют больше общего с преподаванием научных дисциплин, чем художественных, творческих практик.  Благодаря выставкам выпускников факультетов моды, которые часто проходят в рамках фестиваля дизайна, можно заглянуть на эту "кухню", увидеть "из какого сора" создаются новые коллекции, как "улице безъязыкой" предоставляется возможность красочно "высказаться" – в материалах, контурах и красках. 

Вулканический пепел на вкус

В жизни наступает такой момент, когда становится ясно: пора увидеть Помпеи. И ты уже готов смириться с тотальной популярностью места, с тем, что твоё желание банально и ты, без сомнения, будешь топтать античные камни среди хобби-фотографов, селфи-мейкеров, шелестящих схемами и картами туристов. 

Шуршание вулканического пепла на склоне Везувия под подошвой твоих ботинок тоже будет только одним "голосом" из хора бесчисленных прочих шагов. И никому из представителей туристической индустрии, зарабатывающих на жаждущих античного искусства и истории,то есть, на нас, не будет дела до подлинности наших впечатлений, их свежести, их неординарности. Мы - часть потока. Мы - монетка, падающая в зияющий кошелек. (Особенно это заметно на Везувии, там ронять монетки приходится значительно чаще, чем где-то еще).  

Однако, стоит помнить, что есть государство, а есть люди. И это большая разница. Особенно в Италии, и тем более на юге, в Кампании, где каждый знает, что власть приходит и уходит, а семья остаётся всегда. Поэтому, можно задуматься, пока не поздно, вот о таком моменте. Помпеи, Геркуланум, Везувий и музеи Неаполя - это такая внешняя сторона, нива, которую государство возделывается самым нещадным образом, не боясь, что она истощится. 

Кухня на распутье: между космосом и ремеслом

Распутье всегда можно грубо свети к двоякому выбору: налево или направо. В сказках есть третий вариант, но на то они и сказки. У трендсеттеров в мире дизайна распутье на будущее представлено почти всегда четырехчастно, но ведь мухлюют, явно мухлюют в погоне за категоричной гармонией и арифметической красотой. На самом деле выхода только два. Все остальное - это производные и натяжки. 

Так и в кухне: либо мы стремимся есть, как космонавты, и готовить на кухне, как на космической станции или НИИ-лаборатории, либо мы за подлинное, исконное-посконное, стараемся имитировать вкус бабушкой приготовленных блюд на еще тех аппаратах, девайсах и гаджетах, которых теперь в нашей кухне нет и в помине. А имя им - русская печь, или тандыр, или голландская плита, или - как там по-итальянски?

Новый музей: о войне и воинах и мире

The National Military Museum

Иметь сына - это значит любить футбол, уметь считать по-китайски до десяти (кун фу), знать названия ката (карате), интересоваться военной историей, оружием, техникой. И быть готовой посетить национальный военный музей - и даже не родной страны, а с "военной" точки зрения мало не воспринимаемой, а именно - Голландии. 

The National Military Museum

 

На территории бывшего военного аэродрома, построенного в 1913 году, 100 лет позже, а именно в декабре 2014, был открыт новый музей военной истории страны и военной техники. Мотивация для посещения в цифрах выглядела так: на площади в 35 тысяч квадратных метров представлены около 500 объектов (в том числе 19 самолетов), состоявших некогда на службе, самый тяжелый из экспонатов музея весит 60 тонн. Мотивация без цифр: много фильмов и интерактивных объектов, симуляторов и компьютерных игр. Минимальное время для посещения - 2,5 часа. Что сказать? Убедительно.  

The National Military Museum

The National Military Museum

Ожидания обмануты не были. Правда, указанное в анонсе время было потрачено исключительно на посещение "чёрного куба" - экспозиции, посвященной военной  истории и взаимоотношениям армии и общества. На коллекцию, собственно, военной техники - орудий, танков, бронемашин, самолетов, - а тем более, на огромный парк с выставленными в нем объектами времени оставалось немного. 

Дизайн-образование: перманентный эксперимент

Студенты под руководством  Йитка Шкопова / Jitka Škopová

 Экспериментальные материалы и текстиль

UMPRUM. Высшая школа искусств, архитектуры и дизайна, Прага. Чехия

В академиях дизайна и на дизайн-ориентированных факультетах многих высших школ преподаватели уже давно перестали давать студентам простые задания: сделать стул или изобрести велосипед. Иногда, например, они требуют вывернуть тумбочку наизнанку или придумать новое целевое назначение старому шкафу. Но чаще всего темой становится экология и sustainability, второй термин принято переводить на русский как «устойчивое развитие», хотя это не совсем верно. Итак, современный преподаватель просит современного студента исследовать возможность создания пластмасс из растительного сырья или спроектировать функциональный объект из минимального количества исходных материалов; другой предлагает подумать над проблемами коммуникации между разными поколениями, третий задает в качестве темы «экологию мышления» - и понимай, как хочешь. Учащиеся не боятся трудностей, они тут же начинают up- или recycling, оборудуют целую лабораторию, где энергию дает солнце, а сырьем служит плесень, отходы бактерий, шкура стерляди и бычьи пузыри. Без современного оборудования, конечно же, не обходится: 3D принтер может печатать еду (фальшивого зайца) или искать новые функции для старой доброй керамической посуды, компьютерная графика ткется из вторсырья, а платы от старых винчестеров покрываются вышивкой крестиком, причем вышивать может и робот. Несколько актуальных примеров.

Студенты под руководством  Йитка Шкопова / Jitka Škopová

 Экспериментальные материалы и текстиль

UMPRUM. Высшая школа искусств, архитектуры и дизайна, Прага. Чехия

Что можно получить, если взять старый текстиль, продукты отхода текстильной индустрии, обработать их (обязательно без применения агрессивных химикалиев), а затем пустить на изготовления новых нитей? Создать новую ткань. Понятно, что ткань эта будет – отнюдь не для одежды, так как в сырье будут встречаться самые разные волокна. Но, допустим, на обивочную ткань для сидений в общественном транспорте этот новый продукт вполне может сгодиться. Функция рука об руку с формой: авторская мысль об анонимности использованных тряпок рождает особый рисунок: орнамент из мозаичных человечков, прячущих лица за масками. 

Луизе Воннебергер / Luise Wonneberger

Текстиль вторичной обработки (recycling)

Виттенберг: почувствуй себя реформатором

Виттенберг

Утверждать, что совсем бесполезно искать "старую добрую Германию" в больших немецких городах, не совсем верно. Искать можно, но обнаруженное способно разочаровать. В больших городах приезжий найдёт, чаще всего, Германию современную. За прекрасной стариной стоит отправляться в провинцию, там, где сохранилось многое. Порой даже подлинные кулисы событий, изменивших мировую историю, например, Реформации. Что мы знаем об этом, кроме того факта, что пришёл Мартин Лютер, прибил свои тезисы на дверь церкви - и началось? Немного! 

 

Виттенберг

История зарождения протестантизма, однако, увлекательнее модных современных бестселлеров, и, к счастью, в отличие от них ее можно реально «прожить», своими глазами увидеть исторические здания, познакомиться «поближе» с действующими лицами драмы, ну, или с их «призраками», духом мест. 

Памятник Мартину Лютеру

Виттенберг

В случае Реформации, на знакомство не требуется много времени и сил. Ведь та церковь, к двери которой были прибиты тезисы, и дом Мартина Лютера и университет, где он преподавал, - все это находится в одном месте, провинциальном тихом городе Лютерштадт Виттенберг на востоке Германии, мало того, эти здания расположены ещё и на одной не слишком длинной улице. А между ними другие не менее примечательные места - мастерская Лукаса Кранаха Старшего, гения немецкого Возрождения, его дом, его типография, его аптека. Какая связь: художник и Реформации? 

Робот неверующий среди одичавших вещей

Untitled (Darlus) (1995) by Michel Nedjar courtesy Christian Berst gallery, Paris

Каменный век, пермская культура, ледниковый период. Геология, кристаллы, тектонические сдвиги. Шаманизм, тотемизм, фетишизм. Перечисление можно продолжать и продолжать. Но какое отношение этот список имеет к дизайну? Самое прямое - считает трендсеттер Лидевью Эделькорт и год за годом предъявляет нам доказательства своей правоты, выступая куратором многочисленных выставок, на которых можно увидеть все это первобытное, природное, тотемное, сырое, необработанное, дикое. Последняя выставка "Дикие вещи / Wild Things", открывшаяся в Музее льна „ Texture“ в бельгийском Кортрейке в первый день Biennale Interieur 2016, - еще одна в ряду, стремящемся к бесконечности.  

Panam Panama (2016) by Le Beart. Фото: Елена Невердовская

Lidewij Edelkoort - photo by Thirza Schaap - on location at Singita Private Game Reserve, South Africa

Чувствуется легкое раздражение в интонации? Недовольство? Да. Ведь сколько можно!

Интервенция утописта: захват ратуши, взятие форта

Ян Фабр. В поисках утопии / Searching Utopia. Флоренция

Современный художник в традиционном музее - кто он?

Партизан? Интервент? Террорист? Скорее - собеседник. Так же, как стритартист в публичном пространстве, с той разницей, что - с разрешения или даже по воле и по приглашению администрации, - он пытается наладить связь между объектами хранения или городским ландшафтом и собственными творениями. Художник включается в разговор, вмешивается в чужие споры, подхватывает фразы на лету. Его метод - метафоры, аллюзии, ассоциации, контаминация смыслов. А если художник еще и режиссер, хореограф, танцор, как бельгиец Ян Фабр (Jan Fabre), то к этому прибавляется и сугубо театральное: мизансцены, декорации, реквизит, атрибут, гримм и прочие эффекты. 

Ян Фабр. Испанский меч, 2016. Флоренция

Ян Фабр. Испанский меч, 2016. Флоренция

Ян Фабр неоднократно выставлялся как в музеях, так и в общественном пространстве, как со статусом недоступности, святости, неприкосновенности, так и без. Он знает, что простая графика, какой бы прекрасной она ни была, или объекты из фрагментов нашей повседневности, какими бы остроумными они не являлись, проиграют агрессивному внешнему миру или богатому заархивированному прошлому.

Мода как революционная сила

Fashionclash 2016. Projekt Sally Maastricht. Маастрихт

Милан, Париж, Лондон - почти очевидно, что это начало списка провозглашенных столиц моды всемогущей империи Fashion. По мнению трендсеттера Ли Эделькорт, империя находится на грани развала, потому что ситуация стала иной, и скоро тон будут задавать другие персонажи, и существующие законы изменятся. Ничего удивительного, это известно, что всякой империи приходит конец. Fashion умер, да здравствует fashion, да здравствует  возвращение моды от кутюр. Именно шаг в сторону "деколонизации" старой империи, где "правили" и все еще у власти немногочисленные лейблы, и можно было увидеть летом на фестивале Fashionclash в голландском Маастрихте.  

Fashionclash 2016. Выставка "Hermitage / Наследие". Маастрихт

Тотальная провинция? Небольшой окраинный город. Ни одного общеизвестного имени среди участников - имеются ввиду те имена, которые приходят сразу на ум, когда речь заходит о мировой моде. И очень большие амбиции фестиваля - "создать интернациональную платформу для поколения новых дизайнеров и художников, работающих в fashion-сфере или смежных областей".  (Из манифеста Fashionclash). Новым назвать фестиваль нельзя. Его первая редакция состоялась ещё в 2009, год за годом платформа развивалась, становилась более известной среди молодых и «дерзких» талантов из мира дизайна одежды. За весь период на площадках Маастрихта более чем 900 молодых авторов из 50 стран мира представили свои объекты, постановки, перформансы. 

1000 лет за полдня. Компактно упакованная история

В настоящий момент есть такие особо раскаленные слова: бомбы, Европа, история, культура. Собранные в одном предложении они являют собой гремучую смесь. Террористы взорвали Пальмиру. США бомбят сирийские города. Исторический Алеппо больше не существует. Европа? Ахает, конечно, и говорит об утратах культуры. А вот о повторении истории не говорит, хотя могла бы. Ведь что происходит? Приезжает турист в Германию и хочет найти в немецких городах культуру и историю, а первое, с чем он сталкивается - наследие последней войны. Туристу говорят: Кельн был разбомблен англичанами и американцами практически на 100%, только собор остался. Или: историческая часть Мюнхена пострадала во время бомбежек, 90% разрушений. И еще: в следствие бомбардировок Гамбурга, носивших кодовое название "Гоморра",  были разрушены более 270 тысяч квартир, 24 больницы, 277 школ, 58 церквей, и так далее. Редкий случай, когда экскурсия по немецкому городу начинается со слов: "во время войны город, практически, не пострадал". Один из таких городов - Эсслинген-на-Неккаре.

  

Мы молоды и верим в рай

Японский сад Биргит Пфлюгер / Japanischer Garten von Birgit Pflüger.

Текст и фото: Елена Невердовская

Листая списки открытых для посещения приватных садов в летние выходные дни, приходится задаваться вопросом - что выбрать? И вторым - как не прогадать? Соблазнов много - от розария до сада камней. И дорога, порой, длинна - в день можно посмотреть не больше трёх. Так что, любой выбор - это лотерея. 

Японский сад Биргит Пфлюгер / Japanischer Garten von Birgit Pflüger.

Этим летом я "вытащила" счастливый билет. Японский сад в Дортмунде оказался не только прекрасен, но и любопытен с точки зрения истории его возникновения. Оказалось, что с собственным участком земли можно обращаться, как с квартирой. Полностью изменять обстановку.  

Японский сад Биргит Пфлюгер / Japanischer Garten von Birgit Pflüger.

Смотря на клёны, пруд с золотыми карпами, бамбук, тростник и заросли азалий, трудно было представить, что ещё 10 лет назад на этом месте были регулярные клумбы, обрамленные темно-зеленым буксом - голландский вариант, осколок северного барокко. Регулярность требовала огромных сил и массу времени: стричь изгородь из букса приходилось несколько раз в год, постоянно заботиться и ухаживать за многолетниками, сразу же заполнять однолетними цветами зияющие дыры, если таковые случались. И вот как-то, умаявшись, хозяйка предложила уставшему хозяину:  

- А давай мы сделаем совсем другой сад? 

- И что же ты хочешь? 

- Японский! Только кто нам его распланирует? 

- Я тебе нарисую, - ответил муж-инженер.